О повседневной деятельности саморегулируемых организаций мы беседуем с генеральным директором СРО НП «ИСЗС–Монтаж» Феликсом Владимировичем Токаревым.
— Феликс Владимирович, мы знаем, что Ваша организация занимается вопросами повышения квалификации специалистов, создает отраслевые стандарты. Но ведь этим деятельность СРО не ограничивается. Расскажите, чем Вы занимаетесь ежедневно, в чем состоит «черновая» работа Вашей СРО?
— Для человека со стороны основная функция СРО — выдавать допуски, но мало кому известно, что за этим простым словосочетанием кроется долгий и сложный процесс.
Вот пример. В нашем партнерстве более 570 членов. Каждой компании мы должны выдать допуски на определенные виды работ и подтвердить это соответствующим свидетельством. Можно предположить, что 570 свидетельств — это не очень много, но это только кажется.
Во первых, почти каждая компания раз в год, а то и чаще обязательно что-то добавляет к тем допускам, которые получила ранее, а это означает, что в течение года ей требуются как минимум два свидетельства и пять-шесть приложений к нему.
Во вторых, в течение отчетного периода правила оформления и перечень видов работ существенно обновляются, из-за чего мы уже второй год трудимся над окончательным вариантом формирования СРО. Не так давно Ростехнадзор опять поменял правила оформления свидетельств, и нам нужно было быстро переоформить подавляющее большинство выданных ранее документов. Учитывая, что сейчас виды работ разбиты на три категории с привязкой к типам объектов, каждое свидетельство представляет собой не только титульный лист, но и еще три приложения к нему: для обычных и уникальных объектов капитального строительства, для особо опасных и технически сложных и, наконец, для объектов использования атомной энергии.
Надо также помнить, что каждое свидетельство выдается только после изучения множества различных документов. Специальные комиссии проверяют саму фирму, ее устав, регистрацию и прочее, а также квалификацию конкретных сотрудников, на которых оформляются допуски. Все подтверждающие документы должны быть заверены партнерством, пронумерованы, подшиты и — подчеркну особо — своевременно сданы в контролирующие органы.
Так что основная наша работа — это работа с документами. Специально не говорю «бумажная работа», потому что мы стараемся везде, где это возможно, внедрять электронный документооборот.
— В какой именно форме?
— Думаю, что к моменту выхода номера у нас заработает новый сайт, не сайт-визитка, а полноценный рабочий инструмент для наших членов. Сами все и увидите.
Кроме того, сейчас мы активно работаем над созданием общей базы данных компаний — участниц нашей СРО, куда будет введена вся необходимая информация, включая электронные версии документов по каждой компании. Это необходимо для увеличения скорости нашей работы. Оперативность принятия решений чрезвычайно важна для нас, работа же с бумажным архивом порой занимает больше времени, чем на нее может быть отведено.
Возьмем рядовой случай — аварию на объекте у одного из наших членов. Говорю «рядовой», потому что, к сожалению, каждый месяц хотя бы одна из 570 наших компаний наносит своими действиями ущерб заказчику. В этом случае необходимо своевременно подключить юристов, представить им все необходимые документы, как по конкретному случаю, так и вообще о компании. Мало того, нужно в определенный срок уведомить страховщиков, чтобы привлечь их к участию в компенсации нанесенного ущерба. Если работать с бумагами — это крайне сложно и отнимает много времени на поиск и пересылку документов. В случае же электронной базы данных хотя бы досье компании всегда доступно нашим экспертам и специалистам.
— Раз уж речь зашла об авариях, расскажите подробнее о порядке «разбора полетов», который действует в НП «ИСЗС–Монтаж».
— Для СРО все начинается с обращения пострадавшего. Первым делом мы смотрим, касается ли авария тех видов работ, на которые у компании был наш допуск. Если нет — ответственность лежит только на компании, если да — наша задача сделать так, чтобы и заказчик остался доволен, и компания вышла из этой ситуации с наименьшими потерями. Естественно, что наилучший для всех вариант — решить дело в досудебном порядке, избежав подачи иска. Поэтому мы реагируем быстро и максимально корректно. Стараемся компенсировать нанесенный ущерб силами страховщиков без расходования компенсационного фонда.
Объект, где произошла авария, проверяют наши эксперты. Эксперты определяют, были ли нарушены стандарты и правила производства работ, соответствует ли заявленный ущерб фактическому, и так далее. Попутно ведут свою работу юристы, сотрудники контрольной комиссии и страховщики. Проверяются все документы компании и квалификация ее специалистов. Итоги проверки передаются в дисциплинарную комиссию, которая может оштрафовать, приостановить или отозвать допуск и даже — в самом крайнем случае — вынести на общее собрание вопрос об исключении компании из наших рядов. К последним двум мерам мы пока не прибегали да и штрафы выписываем нечасто, потому что большинство компаний реагирует на свои ошибки вполне адекватно и активно участвует в их исправлении.
— Информация о конкретных авариях не считается закрытой?
— Напротив, на новом сайте мы будем выкладывать такую информацию, чтобы избежать повторения подобного. Конечно, вряд ли компании будут с радостью рассказывать о своих ошибках сами. Полезность подобного материала между тем очевидна.
— Расскажите о наиболее интересных случаях.
— Совсем недавно компания Х устанавливала сплит-системы в помещениях с весьма дорогой отделкой. В договоре было указано, что ответственность за отвод конденсата из внутренних блоков в канализацию несут строители, работавшие на объекте. Проще говоря, прораб сам должен был сделать штробы, проложить дренажные трубы и подсоединить их к сантехническому стояку. Поскольку ни заказчик, ни строители не отнеслись внимательно к этому договору, дренаж не был сделан вовсе. Конденсат потек по обоям, испортил ремонт. Когда заказчик обратился к нам, эксперты установили, что, хотя юридически в договоре все верно и у заказчика почти нет шансов получить компенсацию по суду, пункт договора, возлагающий ответственность за организацию отвода конденсата на стороннюю организацию, противоречит нашим же стандартам (недавно, как вы знаете, утвержденным НОСТРОЙ). Проще говоря, обязанность монтажной организации обеспечить отвод конденсата при установке сплит-системы прописана в стандартах, там же написано, как и что делать. В итоге заказчик, конечно, не получил компенсации за испорченную отделку, однако дренажную систему ему заменили. Интересно также, что делала это совсем другая компания, а в отношении организации, изначально занимавшейся установкой, рассматривается вопрос о приостановке допуска — они фактически отказались отвечать за свои действия.
Другой случай: разморозились теплообменники в гостинице, «протекло» несколько этажей, страховщики покрыли ущерб.
Еще одна компания тянула оптоволоконный кабель в наружной трассе вместе с высоковольтным кабелем, умудрилась при этом повредить электроснабжение, что привело к масштабному обесточиванию нескольких офисных зданий. В этом случае и страховщики помогли, но и монтажной компании пришлось потратиться, поскольку оказалось, что у них отсутствовало разрешение на производство работ по монтажу наружных систем. Авария была ликвидирована силами виновника, и часть ущерба была возмещена из его собственных средств.
Бывают и совершенно анекдотические случаи: после завершения работы монтажник неудачно бросил на пол баллон с пеной, тот взорвался — пена забрызгала новенькие обои, диван и потолок.
Много обращений по поводам, которые напрямую нас не касаются: затягивание сроков выполнения работ, недоделки, недопоставка оборудования… Как таковых нарушений по видам работ нет, но партнерству все равно приходится консультировать спорящие стороны, мирить контрагентов, помогать в оформлении необходимой документации и прочее.
— Получается, стандарты очень полезны при решении подобных вопросов. А как насчет Третейского суда? Ведь этот орган создавался в том числе для решения подобных споров.
— Да, действительно, Третейский суд — важное звено системы «разбора полетов». Если оспорить решение дисциплинарной комиссии довольно легко, то решение Третейского суда практически окончательное. Суд организован и зарегистрирован в Министерстве юстиции, вот-вот пойдут первые дела, и тогда можно будет говорить о его эффективности при решении споров, связанных с нарушением правил производства работ и возмещением ущерба.
— В самом начале интервью Вы упомянули, что за два года формирование СРО так и не завершено. Поясните, пожалуйста, что Вы имеете в виду.
— Саморегулирование в строительстве — хорошая идея, поддержанная прогрессивным законом. Однако, чтобы из хорошей идеи выросла устойчивая и удобная система, необходимо много труда и времени. Два года — серьезный срок, за который все мы успели убедиться в правильности самой идеи саморегулирования, но до того, чтобы система заработала эффективно в полной мере, еще далеко.
Внезапное изменение ведомственных приказов, правительственных постановлений — одна из особенностей нашей страны. К примеру, мы подали документы на право выдачи допусков к работам на особо опасных и технически сложных объектах, сообразуясь с действовавшими на тот момент стандартами, а потом вышло Постановление Правительства № 207 — и все документы пришлось переоформлять.
Впрочем, то, что формирование не завершено и правила меняются, никак не мешает нам вести активную деятельность. Судите сами: два года назад, когда мы начинали, у нас не было ни монтажных стандартов, ни рабочих групп НОСТРОЙ, ни Третейского суда… Сегодня мы активно участвуем в формировании «правил игры», и у нас есть уверенность, что в итоге система будет отвечать всем требованиям отрасли.
